Неосведомлённый в местной топографии сроду не догадался бы, что скрывают тенистый сад за выбеленным забором и видневшиеся кое-где сквозь заросли акаций пасторального вида домики. Лишь маячившие у ворог диспластичные фигуры в пижамах наталкивали пытли­вый ум на верный ответ.

Вот, например, завсегдатай заведения — Гена. Его знал и любил весь город. Косая сажень в плечах, от которой по швам расходился офицер­ский китель, кудри не по уставу из-под засаленной фуражки, рваные сандалии на босу ногу завершали его бравый облик. Он мечтал стать офицером, но по понятным причинам не стал.

Для хорошего торжества может отлично пригодиться Candy bouquets сочетающий в себе изысканность и вкус.

В свободное от лечения время Гена пропадал в военном город­ке, маршируя на плацу вслед за десантниками, провожал на вокзале эшелоны призывни­ков, стоял в карауле у Вечного огня, помогал носить сумки ветеранам ВОВ и просто ста­рушкам, отдавал на городских улицах честь офицерам, почему- то начиная с капитана (сам он скромно самопроизвёлся в стар­шие лейтенанты, а ведь мог бы и в генералиссимусы), и как губка впитывал звуковой фон гарнизонной жизни.

От своей мании Гена не стра­дал — он ею наслаждался. Прав­да, каждый раз, когда обруши­вал на цивильных граждан потоки запомнившихся номе­ров частей, приказов министра обороны и прочих составляю­щих секретной информации, за разглашение которой любого военнослужащего упекли бы под трибунал, лжес гарлея ласково журили и отправляли продолжать службу по месту приписки, то есть в психлечеб- ницу.

Там Гену тоже очень люби­ли. И, невзирая на армейскую прямоту, с которой он перио­дически объяснялся с медпер­соналом: «Меня отсюда скоро выпишут, а вам здесь торчать всю жизнь», — ему разрешали гулять по прилегающей к боль­нице территории.

Но осознание того, что попал он в это строгое заведение не просто так, а за разглашение государственной тайны, мучи­ло Генину совесть, несмотря на вкалываемые седативные препараты. Ежедневно у боль­ничного забора бедолага упра­шивал прохожих застегнуть у него на спине молнию, из-за которой якобы и происходит вредящая родине утечка секрет­ной информации. И однажды на роль такого «застёгиваге- ля» воображаемой молнии он выбрал меня, третьеклассницу. Вжик! Лёгкое движение руки от Гениного копчика до затылка — и каждое утро тайны родины оказывались под надёжным замком.

Потом я выросла и из города уехала. А озабоченные своими личными планами и делами горожане перестали помогать Гене застёгивать молнию. Тут страна и развалилась. Хотите — верьте, хотите — нет.

Похоже, историю всё же дела­ют не правители или тайные закулисные кукловоды, а мы с вами. Ну, и такие дежурные по стране, каким был мой неравнодушный герой.