Её история выглядит как баналь­нейший шаблон: модель, ставшая актрисой, де­вочка из известной се­мьи (ее прадед — сам Эр­нест Хемингуэй). А при знакомстве с Дри вид­но, что она слишком ум­ная, слишком необычная и слишком настоящая, чтобы соответствовать таким клише. Мы позна­комились шесть лет на­зад на съемках для Vogue. Тогда, в возрасте двадцати двух лет, она была взволнована перспективой позировать рядом с известным испанским манекенщиком Джоном Кортахареной. Сейчас, в двадцать восемь, она выбрала в партнеры Джоша Бича — британского музыканта, вре­мя от времени работающего моделью. Оцените контраст: Джош, идущий против правил, склонный к циничному юмору, весь покрытый татуировками, и писаный краса­вец Кортахарена, обитающий в башне из слоновой кости.

Многие люди уже по достоинству оценили мониторинг и анализ СМИ благодаря которому можно видеть цельную картину восприятия бренда или известной личности в средствах массовой информации.

Много ли вы видели голливудских актрис за рулем? А Дри приезжает на встречу со мной в винтажном крас­ном кабриолете «мерседес» и выпрыгивает оттуда — неж­ная белокурая нимфа в белом джинсовом комбинезоне, на ногах нечто напоминающее тапочки для бассейна, а венчают образ красные очки в стиле ретро. На любом другом все это смотрелось бы дико, но на ней необы­чайно гармонично, ее можно сравнить с Хлое Севиньи, такой же мастерицей причудливых, но при этом гени­альных комбинаций. Мы паркуемся у итальянского кафе в бутике Fred Segal и тут же замечаем знак «Парковка запрещена». Дри хихикает: «Правила созданы, чтобы их нарушать» — и глушит мотор своей элегантной, похожей на каравеллу машины.

В самое модное кафе Города ангелов (тут мы встреча­ем it girls, любимиц Карла Лагерфельда близняшек Саму и Хаю Абу Хадра, рассуждаем о том, как испортилась «Ко­ачелла») мы пошли скорее по необходимости. Дри хотела в The Canyon Store, Мекку хиппи, чьих стен с 1970-х не ка­салась кисть маляра. В этом она вся: ей куда больше нра­вится сидеть за облупившимся столом в провинциаль­ной забегаловке, чем среди гламурного блеска. Богемный Лорел-Каньон с оленями и извилистыми тропами, где она живет, был домом для The Doors и мага Гудини, и сегодня местные не пытаются казаться крутыми или произвести впечатление. Здесь покупают дома те, кто до­бился успеха в Голливуде, но им нет нужды хвастать этим.

Дри хвалит мой наряд: «Очень по-лондонски». А не­давно за ужином (она готовила сама — это она обожает) Дри оглядела меня с головы до ног и сказала: «О Боже, ты словно вытащила из кучи грязного белья все, что мож­но, и надела на себя. Это божественно!» Яростная англо- филка, она обожает Лондон: «Он подлинно уличный, это и есть то направление, в котором движется мода».

Вот почему она в таком восторге от того, что делает Алессандро Микеле для Gucci. Дри не расстается с су­мочкой с логотипом марки на длинном ремне из осен­ней коллекции. Съемку мы специально заканчиваем рано, чтобы она успела на ужин, который дает Алессан­дро в Лос-Анджелесе. Она готовится — стирает остатки макияжа кокосовым маслом, ерошит волосы пальцами.