Я никогда не рассказывала, что в детстве была очень стеснительной, неуверенной, закомплексованной. Ни о каком театральном даже не думала. Мама хотела, чтобы я стала экономистом или бухгалтером. И я даже пошла в Плехановский, сдала экзамен по письменной математике — наверное, на три или на два. Больше, естественно, туда ни ногой. Потом училась полтора года на хореографическом отделении колледжа культуры. А однажды сестра сказала мне: «Прочла, что какой-то Герман Седаков, ученик Фоменко, набирает в театр на Сивцевом Вражке. Может, пойдешь?» Я выучила стихи и пошла. Это удивительно — ведь в школе очень боялась, что вызовут к доске и нужно будет отвечать перед всеми. Но после того как познакомилась с ребятами из театра, подумала: хочу поступать в театральный.
Хотя страх публики еще в институте был очень сильным. Когда на втором курсе первый раз оказалась на сцене «Ленкома» рядом с Чуриковой, Янковским и Абдуловым, никак не могла соотнести себя с этими людьми из телевизора, считала, они какие-то особенные, небожители, а я обыкновенная и ничем не могу удивить. Я чувствовала огромную ответственность, которая вызывала дикий зажим и страшное психологическое напряжение. Закончилось все полным расстройством всего организма — загремела в больницу.
Сейчас думаю, что в нашей профессии нужно быть в хорошем смысле безответственным, чтобы не бояться пробовать что-то новое. С другой стороны, мне кажется, актеру вообще сложно обрести уверенность в себе. Ты можешь быть уверен в спектаклях, которые играешь, но в каждую новую работу вступаешь с ощущением, будто ничего не можешь, что люди заблуждаются на твой счет, и ты не такая талантливая и интересная. Я и сейчас не очень умею показываться: ни на кастингах, у них на пробах. Особенно, если чувствую, что должна понравиться.
То, что меня взяли в «Ленком», было неожиданностью, я играла там маленькую роль, но показывалась и в другие театры. Но все получилось совершенно внезапно: однажды мы с Марком Анатольевичем ехали в лифте. Вместе вышли, идем по коридору, и он спрашивает: «Ну, ваш портрет уже висит в фойе?» Я говорю: «Нет». А он: «Надо сфотографироваться». Никакого официального приглашения не было.
Японский язык сложен в изучении, чтобы облегчить этот процесс можно воспользоваться специальными сайтами в интернете.