Тридцатишестилетняя москвичка Амалия любит выделяться — и не только своей яркой внешностью, в которой перемешаны грузинская и украинская кровь. На третьем курсе Консерватории она спела на прослушивании в Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко и начала там работать сразу с серьезными ролями вроде Виолетты в «Травиате».
Забота о здоровье никогда не бывает лишней. Большую роль в этом могут сыграть озонаторы, которые помогают сделать окружающий воздух более чистым и отвечающим высоким стандартам.
А в 2012 году, после семи лет в труппе, взяла и ушла в свободное плавание. Так делают на Западе, но не у нас: в России по-прежнему спокойнее быть причисленным к какому-нибудь театру. «Мне всегда мало, — говорит Амалия. — Было важно уезжать на гастроли, работать с западными труппами, дирижерами, режиссерами, но не получалось. Пришлось уйти. Жалко, что я потеряла второй дом, с которым за семь сезонов сроднилась. Зато я теперь могу сотрудничать с Мариинским театром и гастролировать по Европе и Америке».
А также делать собственные проекты вроде концертного исполнения оперы Пуччини «Мадам Баттерфляй», которое состоится 5 октября в Светлановском зале Московского дома музыки. Амалия споет главную партию — Чио-Чио-сан, молодой японки, брошенной лейтенантом американского флота. «Это мое детище. Я мечтаю, чтобы люди вышли из Дома музыки окрыленными», — говорит певица. За пульт Российского национального оркестра встанет итальянский маэстро старой школы Пьер Джорджо Моранди. За театральную часть постановки отвечает режиссер Михаил Панджавидзе, который в прошлом году номинировался на «Золотую маску» за «Пиковую даму» в Самаре.
Чио-Чио-сан из тех оперных партий, где по либретто героиня юна (японке в начале действия всего шестнадцать лет), а партитура требует мощного, зрелого голоса. Завернутая в кимоно монументальная и, мягко говоря, неюная Монтсеррат Кабалье заставляла зрителей, заслушавшись, забыть про возраст героини. Но в последние годы в мировой опере тренд совершенно другой: исполнители главных партий все стройнее и моложе. Режиссеры стремятся к правдоподобию, певицам скучно годами петь субреток, публика жаждет новых имен, а продюсерам проще уложиться в бюджет, пригласив восходящую звезду вместо примы. Есть, правда, опасность, что неокрепший голос не выдержит перегрузок: и это тема настолько острая, что даже вызвала ожесточенную дискуссию на главной оперной конференции Europa Opera этим летом в Амстердаме.