Тридцатилетняя Оксана — милая миниатюрная барышня — работала в отделе кадров крупной западной компании. Была несчастливо замужем и растила дочь. Отношения Оксаны с мужем представляли собой бесконечную череду манипуляций и скандалов. Вот уже два месяца мы разбирали эти запутанные истории, постоянно застревали в деталях, вязли в чувстве обиды и злости — и никак не могли добраться до сути.

В этот раз, как и в предыдущие, Оксана долго и увлеченно рассказывала, как они с мужем ругались, а потом после небольшой паузы вдруг произнесла: «Вообще-то, я хочу быть, как Алена». Алена — ее коллега и моя клиентка, которая в свое время и дала Оксане мой телефон. «Это как?» — уточнила я. «Ну такой легкой, смелой, свободной. Чтобы говорить все что хочешь и не мучиться тем, что о тебе подумают окружающие», — объяснила Оксана. А дальше начала рассказывать, как в подростковом возрасте решила избавиться от чувства вины и как у нее в результате ничего не получилось. «От чувства вины или стыда?» — переспросила я. «А в чем разница?» «Они и правда немного похожи, — согласилась я, — а иногда ходят парой под ручку. Но чувство вины обычно более острое и звучит, как приговор, а стыд — более размытое и проявляется как ощущение неловкости, неуместности». «Угу, тогда я имею в виду именно стыд», — сказала Оксана и немедленно поведала еще две истории.

Одна приключилась с ней в возрасте пяти лет. Тогда они с подругой придумали какой-то смешной танец и решили показать его взрослым. Подруга смогла исполнить номер, а вот Оксана просто села на пол и смеялась до колик в животе. В конце представления бабушка отчитала девочку за то, что та была столь несдержанной. Вторая история произошла, когда моя клиентка уже училась в школе. Вместе с одноклассницей они пошли гулять во двор, где подружились с какими-то новыми ребятами. На Оксану нашел кураж, и она без конца шутила и валяла дурака. Как она сама выразилась, ее понесло. После этого случая одноклассница потеряла к ней всякий интерес, перестала звонить и обращалась холодно.

Я слушала рассказ Оксаны и одновременно подбирала слова, чтобы подойти к достаточно деликатной теме. «А я тебе не говорила, в каком возрасте впервые возникает чувство стыда?» — решила начать именно так. «Нет… Или, может, я не запомнила», — ответила девушка. «Это случается очень рано, и обычно воспоминания об этом моменте вытесняются. В районе двух-трех лет, когда родители приучают ребенка к горшку, они могут начать ругать за то, что малыш не сдержался. Тогда человек впервые сталкивается с таким понятием, как стыд». Оксана слушала внимательно, но явно не понимала, зачем ей все это рассказывают. Я продолжила: «Но ребенок в этом возрасте еще не может контролировать свои естественные «порывы». Правда же?» Оксана кивнула. «И зачастую происходит так, что он решает, будто все его естественные, спонтанные проявления, включая выражение мыслей и чувств, — что-то постыдное». Теперь Оксана смотрела на меня с неподдельным интересом — начала догадываться, к чему я клоню. «Вспоминая случаи из детства, в которых шла речь о чувстве стыда, ты даже начала употреблять этакую «горшочную» терминологию: «не сдержалась», «понесло». Оксана закивала. А я замолчала, чтобы дать ей время переварить мини-лекцию. «Похоже на правду», — резюмировала девушка и задумалась. А потом замахала руками, приговаривая: «Фу, какой ужас! Фу!» Я вопросительно взглянула на нее, и тогда она, чуть помедлив, поведала третью историю.

Узнать актуальные цены на паркет дуб штучный селект можно на сайте компании занимающейся паркетными работами.

Дело было, когда Оксана училась в пятом классе. На уроке математики, где-то в середине урока, ее вызвали к доске, чтобы решить задачу. Девочка наполовину выполнила задание, но кто-то из учеников не понял, и учительница начала объяснять, увлеклась и совершенно забыла, что ее ученица так и стоит у доски. Ближе к концу урока Оксана поняла — нестерпимо хочется в туалет, но отпроситься, стоя перед всем классом, не решилась. Так и мучилась, пока в какой-то момент не поняла: терпеть больше не может. Это случилось аккурат перед звонком. Оксана сразу же вылетела в уборную и там разревелась. Мимо проходила учительница русского языка, которая сообразила, что произошло, как смогла успокоила девочку, а затем отправила домой.

Закончив свое печальное повествование, Оксана уставилась куда-то в стену и озвучила риторический вопрос: «Как я могла это забыть?» Я, в свою очередь, решила: на сегодня психологических лекций достаточно, и не стала напоминать о защите вытеснением. На этой консультации девушка вспомнила еще пару случаев из детства, когда она проявляла несдержанность, но уже эмоциональную, и осознала, почему ей свойственно желание постоянно себя контролировать. Уже уходя, она сказала: «Кажется, я поняла. Большая часть моих претензий к мужу сводится к одному: он ведет себя несдержанно. А мне обидно, что он может себе это позволить и не мучается, тогда как я в таких ситуациях сгораю от стыда».