В Sha есть выбор из трех возможных диет. Самая строгая, без жиров и соли, называется «Куши», в ней около восьмисот килокалорий. Средняя — «Биолайт» — содержит тысячу двести килокалорий и разрешает больше рыбы и даже десерт на обед.
И наконец, есть гастрономическое меню, Sha (тысяча восемьсот килокалорий), где вы ни в чем себе не отказываете — кроме, разумеется, красного мяса-убийцы и преступных молочных продуктов. Я выбрала самый суровый вариант, тем более что восемьсот килокалорий для меня, ветерана всевозможных голодных игр, — настоящий пир. К тому же я люблю каши, так что никакого культурно-гастрономического шока не испытала. А вот за соседним столом две пухленькие арабские принцессы со слезами на глазах ковыряли горсточки полбы с водорослями и тофу — и отставляли тарелки в сторону. Зато Никита Михалков в компании друзей с усердием жевал макробиотическое пшено, равно как и его брат, Андрей Кончаловский, тоже по странной случайности оказавшийся здесь — правда, в полном одиночестве.
Поскольку диета рождена японцами, то и меню процедур составлено с азиатским акцентом. Среди массажей — тайский, ва- цу и шиацу, есть отличные акупунктура и рефлексология, где гений диагностики Хосе Луис, глядя на вашу стопу, способен расписать всю вашу жизнь. Есть модные замерители биоэнергетических дисбалансов и дыр (кстати, эти машины почти без исключения разработаны русскими). Но раз уж я приехала за фитнес-преображением, то и сконцентрировалась на спортивном массаже (в Европе его называют deep tissue — здесь он такой сильный, что иногда приходится молить о пощаде), занятиях с тренером, йоге и утренних прогулках.
Прогулки на рассвете — пожалуй, моя любимая часть жизни в Sha, пропускать их (как делают многие пациенты, ослабленные диетой и расслабленные масса- жами) ни в коем случае нельзя. Маршрута три: по берегу моря (можно бежать, можно быстро идти — кому как нравится и кто как может); по горам до маяка; по соседним улочкам со скандинавскими палками. Виды тут настолько невероятные, а морской воздух такой чистый, что обычная прогулка превращается в экзистенциальное переживание. На такой спорт я согласна в ежедневном режиме — на всю оставшуюся жизнь.