Вместо того чтобы лелеять образ матерящегося алкоголика, спросите про Шнура у его жены Матильды.

• Он говорит правду, большую правду. Кинуть шапку на землю, растоптать, дать

всем почувствовать, что ты в родном хаосе и тебе в нем классно, — это очень по- русски. Нам же не на пустом месте весело!

• Мы с Сергеем равнодушны к деньгам — наверное, поэтому они у нас всегда были. Зато мы очень неравнодушны к тому, что на деньги можно купить.
• Шнуров человек фантастической эрудиции, и если кто-то несет чушь, он отреагирует, причем в резкой форме. Он не сноб, не злой — просто строг.

Сергей учился в духовной академии, но постов не соблюдает. Он путник, а путнику можно не поститься.

• Этот человек покупает все, что ему нравится — хоть три пары одинаковых ботинок. Достает потом не глядя что-то из шкафа, надевает — и он икона стиля.
• Он все ест с кетчупом.
• Водительских прав у него нет и никогда не было. Я самый дорого­стоящий шофер на свете.

Летом у родителей может возникнуть такой вопрос как, где купить кеды детские киев по умеренной цене. Отличным решением данного вопроса может быть покупка в интернет магазине.

В Воронеже, после школы сбежала в Моск­ву с мечтой попасть во ВГИК к Сергею Соловьеву, но вместо этого прибилась к артели продюсера Ивана Шаповалова, который в 2004 году снимал в пентхау­се гостиницы «Пекин» реалити «Тату» в Поднебесной». То, что там творилось, Матильда вспоминает, как космонавт Ле­онов — выход в открытый космос: «Я вы­полняла мелкие задания, не факт даже, что мне платили. Но я торчала там ночи напролет и слушала. Это были вспышки волшебного общения, там звучали слова, которые проникали в меня и прораста­ли в далекое будущее. Я видела Монро, Лимонова, Волочкову. Наталья Водянова приходила со своим английским мужем — всегда веселые, между ними были очень смешные отношения». Сама она тогда почти не говорила, да и сейчас неболт­лива: «Мне иногда кажется, что я зануда и интроверт. До двадцати двух лет я молча наблюдала за окружающим миром и толь­ко с появлением собственного бизнеса разболталась — надо управлять людьми. Так что придется отдаться и получать удо­вольствие. Но только до тех пор, пока не попросят прокомментировать ситуацию «Он пьет — она страдает»!»

От пьяниц до олигархов — вся страна — считает Шнура своим националь­ным героем, а значит не смеет предположить, что он встретил просто девушку и просто на ней женился. Если предыдущей громкой исто­рией была Оксана Акиньшина, то новой тоже надо придумать биографию. Есть свидетели, что Матильда танцевала на «Крыше мира» с Евгением Цыгановым — отлично, давайте добавим актера к ее знаменитым любовникам. Сама Матильда не актриса, на ее лице не грим, а максимум ВВ-крем, и сквозь него без труда пробиваются электрические разря­ды злости: «Цыганов женат, и я надеюсь, что это не создало там проблем. Он совер­шенно ни при чем. Бедный Женя! Я рада, что живу в Питере — в Москве всегда есть ощущение, что за тобой следят, а здесь некому. К тому же Питер стал для меня пинком — было настолько нечего делать, что я окончила Технологический институт (со времен Менделеева там все сложно, се­рьезно и не похоже на МГИМО), открыла балетную школу «Айседора» (где желаю­щих ставят к станку экс-солисты Большо­го, Михайловского и Лондонской балет­ной труппы), ресторан. Сергей нарисовал ему логотип — за остальное отвечаю я».

И жизнь у нее теперь самая что ни на есть буржуазная. Они со Шнуровым купи­ли квартиру у Фонтанки с камином и ан­тикварными дверными ручками, постави­ли газовую плиту Miele, обставили комна­ты по каталогам Arte Veneziana и Zonta, и за хулиганство в ней отвечают разве что бронзовые светильники-обезьяны Eichholtz. Ездят в Нью-Йорк и Лондон, где друзья рассказывают, что в Итоне их дра­гоценных мальчиков учат русскому языку по песням «Ленинграда».

Кроме работы жизнь Ма­тильды закольцована между салоном «Посольство красо­ты» (в Москве ей его заменя­ет «Белый сад»), растяжкой в «Айседоре», тренировкой в Fit Fashion на Казанской, иногда днем случаются суши в Buddha Ваг. Она курит, но

мало. Дружит с Белоникой, ездила к ней в школу учиться снимать у гениального Стива Маккарри, в багажнике ее синей BMW Alpina лежит Leica. К преувеличен­ным бриллиантам равнодушна — на паль­це у нее Tiffany с бриллиантовой дорож­кой и обручальное Chanel из белого золо­та с белой же эмалью — у Шнура такое же, но эмаль черная, и он носит его на шее.

Скучно? Нет, модно. На дворе уже не начало двухтысячных — жизнь стала трезвее, интеллектуальнее, экологичнее. Ну и интровертнее тоже.