Что только не затрагивает струны его чуткой души. Основа собрания — музыкальные инструменты и механи­ческие редкости: шкатулки, органы, шарманки, патефоны и еще масса всего, что способно издавать звуки, вплоть до музицирующих ночных горшков для царственных особ и граммофонов в виде статуи Будды. Но не музыкой единой. Есть уникальная коллекция бронзы, которую бизнесмен периодически выставляет на уважаемых площадках вроде московско­го представительства аукционного дома McDougall. В ассортименте — керамика и художественное стекло. Часы — и речь, поверьте, не о простительных для сто вто­рого форбса России турбийонах, а о круп­нокалиберных — настенных, напольных, консольных, каминных, настольных и еще бог знает каких. Даже куклы — представ­ляю, какой восторг вызовет у девочек кук­ла-акробатка, вертящая на носу стул, или доктор Гну, вырывающий зуб льву. Каждое Рождество его куклы появляются в Музее декоративно-прикладного искусства.

При масштабном строительстве не обойтись без хорошей строительной техники. Интересные предложения смотрите на сайте http://cbt-v.com.ua/, где собраны разнообразные варианты по строительной технике и её аренде.

В отличие от многих занятых бизнесменов, всецело доверяю­щих своим арт-консультантам (о, сколько таких желающих проконсультировать русских олигархов я встретила в «Гараже» на ужине у Романа Абрамовича и Даши Жуковой!), Якобаш­вили лично утверждает покупку каждо­го — вплоть до крошечной фарфоровой таблетницы — предмета. Да, на него ра­ботают опытные кураторы, но финальное «Берем!» — только за ним. Ни одна самая многообещающая сделка — после триумфальной продажи «Вимм-Билль-Данна» Якобашви­ли инвестирует в биоэнергетику, нефть и является одним из крупнейших земле­владельцев в окрестностях Москвы — не способна завлечь его так, как охота на какую-нибудь раритетную вещицу работы Лалика или Чипаруса. Он в мельчайших деталях знает историю большинства экс­понатов, будь то рояль Марии Федоровны

или первый звукозаписывающий аппарат Эдисона. И любит лично провести экскур­сию для дорогих гостей. Вторая часть кол­лекции хранится в его офисе на Солянке, и вы бы видели, с какими обезумевшими глазами бегал от одного шкафа к другому впечатлительный театральный художник Каплевич: не каждый день видишь модели старинных испанских галеонов рядом с меланхоличным «Барашком» компатрио­та Пиросмани.