За несколько лет безвылазной жизни в СССР Жан-Мари вы­учил одну единственную фразу по-русски, которой его научили Викины подруги. Фраза была поистине королевской, произно­сил он ее абсолютно без акцен­та с каменным лицом, только чтобы от него отстали: «Я знаю, что гадок, но очень нужен» (что, кстати, было чистой правдой). Понимал ли он, что говорил, или нет, было уже вторично.

Вика знала, что мне нравится, но лишь однажды во время большой гулянки, слег­ка под маминым шампанским и куантро, она вывела меня в ванную, расстегнула платье а-ля Диана фон Фюрстенберг и ска­зала: «Можешь смотреть, но руками не трогай». Так как под платьем абсолютно ничего не было, посмотреть было на что. Меня аж качнуло. Лучшей фигуры ни до, ни после я не встречал. Попытка потрогать в ближайшие несколько дней успехом не увенчалась, а вскоре они уехали в Париж.

А еще через икс месяцев уже я сам, гуляя по Елисейским Полям, наткнулся на огром­ную афишу фильма «Эммануэль», о кото­ром в Советском Союзе только слышал. Исполнительница главной роли Сильвия Кристель была чем-то похожа на Вику.

Но наша намного лучше. Вечером я на­шел их номер телефона:

• Пойти в кино? Я бы с удовольствием. Но Жан-Мари говорит, что дорого. Вот когда мы будем у его мамы в провинции, там билеты намного дешевле. — В ее голо­се слышались слезы. Француз в советской Москве и француз в капиталистическом Париже выглядел по-разному. Денег у ме­ня было не так чтобы очень, но я только что спекульнул каким-то антиквариатом и чувствовал себя единственной дочерью Ротшильда и любимым сыном Моргана одновременно.

В двадцать с чем-то гормоны с двух сто­рон захлестывали, так что мы еле досидели в зале. Тем более на «Эммануэль»… Во вре­мя сеанса Жан-Мари, которого я тоже при­гласил, похрапывал, а мы с его женой дер­жали друг друга за руки и чуть-чуть страст­но целовались. Этот роман так и не закончился, несмотря на трех мужей и двух жен. Про­сто были маленькие и большие перерывы. Через год Вика по­слала Жана-Мари очень далеко. Время шло, и, уже будучи крепко стоящими на «западных» ногах, мы, в память о незабываемом киносеансе, уговорили наших друзей поехать в Сиам. Таиланд к концу семидесятых только на­чинал развивать в себе туризм и затягивал клиентов методом проб и ошибок.

В гостинице Бангкока нам предложили турпоход: три дня по джунглям, туда, к золотому

треугольнику. Приключений хотелось всем. Вот об этом Вика и хотела заставить меня рассказать.

Осчастливленные присутствующие, понимая, что кто-то все-таки способен заговорить на этом съезде глухонемых и в этом их спасение, заныли в молитвен­ных просьбах. Напротив меня искрились смехом знакомые глаза. Отказать ей я не мог. Мы же так и не расстались…