Погонщики ругались и матерились по- тайски так, что фауна вокруг замолчала. Европейцы ржали в голос, а Вика обнимала меня и говорила нежные слова утешения, давясь от смеха. Оказывается, во всем ви­новат был один я.

Связка бананов была рассчитана на весь день. Я скормил ее слону за час. Плюс ас­пирин, бутерброды с тунцом и кока-кола, о которых я дипломатично умолчал. Так вот, когда у слона начинается расстрой­ство желудка, или по-научному prosser, он делает это на большой скорости, о чем я, по понятным причинам, не имел никако­го представления. Мне же не придет в голо­ву сделать это на беговой дорожке в World Class в Романовом переулке. А слону — да, ему так легче. Обосранный скакун стоял, не шевелясь, время от времени отгоняя ухом мух.

Из объяснений стало понятно, что по­теря в джунглях модного слона с кретином на спине может дорого обойтись местно­му стойлу, поэтому вся группа двинулась за мной в погоню. Благо шли по понятно­му следу…

Кое-как успокоившись, вся туристиче­ская слоновница, наученная происшестви­ем, отправилась на ночлег. На этот раз дрессированные слоны взяли друг друга хоботом за хвостик и, выстроившись в ряд, тронулись вперед. Я думал, буду послед­ним, чтобы друзья-слоны после нашего пробега моего не нюхали, но оказался в середине. Парню за мной полагалось те­перь крепко держать спринтера за хвост.

Вечером мы прибыли в какую-то симпа­тичную деревню в горах.

После ужина все разделились на пары.

В шикарном доме с деревянными ставнями служанки наливали чай, стоя перед нами на коленях. Создалась Эммануэлевская ат­мосфера. Четыре массажистки (по две на каждого). А потом… Приключения герои­ни Сильвии Кристель будут мультфильмом для дошкольников по сравнению с тем, что случилось, когда мы остались одни, — хотел сказать я, но тактично промолчал.

• Поздно вечером очаровательные служанки нас кормили и поили чаем, стоя пред нами на коленях. А потом была ночь имени «Эммануэль», только лучше… И фото Александра Андрееви­ча с единственным случайно уцелевшим «люминесцентиком» до сих пор хранится у меня дома, — сказала Вика и посмотре­ла на меня в упор.

Гости и хозяева уже были в полусогну­том состоянии от смеха. Только очередной французский муж тихонечко клевал носом, ничего не понимая.

• Не думал, что конец истории будет тобой озвучен. Зачем? — тихо спросил

я, когда все, болтая, перешли в гостиную на кофе и сигары.

• Потому что нечего пялиться на чужих девок, — неожиданно объяснила Викто­рия. — А так сразу понятно, с кем ты здесь.

«Интересно, он умеет говорить по-русски «Я гадок, но нужен?» — подумал я, но воп­рос задавать не стал. Особого значения это уже не имело. *>