Он из очень интеллигентной семьи: мама преподавала восточные языки в МГИМО, а отчим был деканом экономического факультета. И Андрей поступил туда же, на экономический факультет. В СССР середины 1970-х эго было как сейчас вилла на Лазурке: мечта! В перспективе — работа за границей, джинсы, виски, пластинки, сладкая жизнь. Но студент Трубников валял дурака. Потом ушел в армию, вернулся, снова валял дурака. В общей сложности он учился 12 лет. «Меня родители заставляли. Я вообще хотел поступит!» в кулинарный техникум, на повара».

Его распределили работать на Шереметьевскую таможню. Это было «ссылкой»: все умненькие однокурсники разлетелись по миру. Потом Трубников явился в ЦК ВЛКСМ, при котором создали внешнеэкономическое объединение. Уже шла пере­стройка, и практичные комсомольцы понимали: пора ориен­тироваться на Запад. Из таких комсомольцев теперь наполо­вину состоит наш список «форбс». И тут на долю Трубникова выпало серьезное испытание.

«Я пришел туда, и начальник говорит: «Мне нужны опыт­ные специалисты в отдел туризма. Вот гебе телефон, вот стол. Через два месяца не будет туристов — уволю». Я никогда не занимался туризмом. Явился в «Интурист», к какой-то девушке на прием. Пока она куда-то ходила, я у нее со сгола взял все адреса заграничных турфирм. И написал им всем: мы — при ЦК ВЛКСМ — можем принимать в России, у нас тут хорошо, на высшем уровне и все такое. И стали приезжать туристы. Так меня не уволили».

Трубников смеется. То г экстремальный опыт он запомнил навсегда. И теперь применяет сам. «Я беру человека без опыта и говорю: вот телефон, вот стол — за два месяца гы должен что-нибудь такое создать». Метод известный: бросить в воду — учись плавать! И многие, замечу, выплывают.

Офис Трубникова и лаборатории Natura Siberica находятся на юго-западной окраине Москвы. Офис — это тоже громко сказано. Да, есть боль­шой стол. Позади стола, на стене, красные кри­вые буквы, выведенные баллончиком: We crazy Russians. Это вообще кредо Трубникова: да, мы вот такие сумасшедшие русские! А вокруг — словно склад быоти-маньяка: полки, полки, на которых банки, банки. «Это мы привозим со всего мира, — объясняет Трубников. — Чер­паем». — «Что черпаете?» — «Ну откуда взяли свои идеи Пикассо и Сезанн? Оказывается, их какие-то маски африканские вдох­новляли. Вот мы тоже черпаем отовсюду».

Речь о дизайне, не о формулах. Трубников к дизайну очень придирчив. «Волшебница» с тетенькой из журнала – такое было в 1990-е, да. Но изменились страна, бизнес, эстетика. И тут Трубников выдает страшную тайну, откуда он почерп­нул дизайн своей «Натуры». Приготовьтесь. У «Старбакса»! Трубников видит мое недоумение и радуется: «Да, совер­шенно непохоже! Никто никогда не догадается». Та «Волшебница» и привела Трубникова в сказочный мир кремов, шампуней и масок. Если так просто сделать средство для посуды — почему бы не сделать шампунь? С дешевых шам­пуней он и стартовал.