То есть мысли вернуться в театр окрепли? Да, но не в труппу, потому что все-таки это немножко не мое… Я не способна выдерживать жесткий график. Слишком много у меня своих планов в голове: я хочу путешествовать, ходить на разные спектакли за границей, учить языки, заниматься спортом. Мне очень важно многое в этой жизни успеть.
Раньше для актрисы беременность была просто катастрофой! Вы же на пике карьеры не побоялись родить двоих детей. Неужели совсем не было страшно? Нет. (Улыбается) Заметьте, у многих артисток моего поколения не по одному, а по двое и даже трое детей. Во-первых, появилось много приспособлений, значительно облегчающих мамам жизнь: от стиральной машинки до баночек для хранения молока. Мы все начинаем работать буквально с двух месяцев после родов, при этом кормим грудью! Мои до девяти месяцев были на грудном вскармливании, Юля Пересильд старшую, Аню, вообще лет до двух кормила. Во-вторых, раньше идеология страны была другой, понимаете? Сейчас, может быть, нам ее не хватает, но это другой вопрос. (С улыбкой) А что касается семьи и детей, многим не хочется совершать ошибок артисток прошлых поколений, которые остались в конце своей, пусть даже и очень успешной в плане карьеры жизни одни. Мэрилин Монро когда-то абсолютно правильно заметила: «Карьера — чудесная вещь, но она никого не может согреть в холодную ночь».
Может быть, вам просто везло на режиссеров? Знаю, что вас были готовы либо ждать из декрета, либо снимать беременной. Несомненно, мне везло с каждым, с кем довелось работать! (Смеется)
Но сегодня многие режиссеры смотрят на беременность проще. Все актрисы следят за собой, не так сильно поправляются, занимаются йогой, плаванием, Слушайте, в конце концов, продолжение рода — эго самое важное, что можно сделать на этой земле! Все хотят быть не только востребованными, но и счастливыми, а счастливыми нас делают дети, семья!
В 80 лет мне хочется сидеть в окружении правнуков, внуков и детей, а не своих наград.У Подозреваю, что Новый год вы всегда встречаете с семьей? Да, и я понимаю, что эта традиция очень правильная. Потому что встречать и начинать новый год нужно вместе с самыми близкими людьми, с кем ты хочешь разделить все события, которые будут в нем происходить. Для меня это очень важно! Семья — это мой тыл, моя уверенность, силы, достижения, успехи. Всё, что я делаю, — это по большому счету для моих близких.
А у вас есть какие-то связанные с празднованием Нового года традиции? Совсем недавно я решила покупать елочные игрушки, которые ассоциируются у меня с каким-то памятным событием. Через много лет, когда мы с мужем станем уже бабушкой и дедушкой, будем собираться всей семьей рядом с елкой, и вокруг нас будут бегать правнуки. А елка будет стоять посреди нашего дома, двора, украшенная этими игрушками-воспоминаниями, которые были собраны в течение нашей жизни. Вот такие у меня мечты!
Это на вас так роль бабушки повлияла? (Смеется) Нет, традиция появилась еще до моего участия в спектакле.
У нас, например, есть игрушки, посвященные Олимпиаде в Сочи 2012 года. Для нашей семьи это очень важное событие. Мой муж, Андрей Болтенко, был режиссером-постанов-щиком, а также одним из сценаристов церемонии, мы всей семьей вместе с Андрюшкой были на стадионе. И нам дороги все воспоминания, связанные с этим мероприятием. Поэтому у нас появились игрушки с олимпийскими символами — специально сделанные к Олимпиаде, ручной работы, невероятно красивые. Вот такие я собираю. Смотришь на них и вспоминаешь что-то для тебя важное — приятно.
В этом году состоялась премьера фильма, в котором вы сыграли саму Екатерину Великую. Мне кажется, от роли такого масштаба очень сложно отойти… Вот поэтому я пол-шда уже и не снимаюсь. (Улыбается) Даже сценарии не читаю.
Я не то чтобы не могу отойти от этой роли, я просто не понимаю, куда мне дальше двигаться. По-хорошему нужно развернуться на 360 градусов — и пойти в совершенно другую сторону. Но я хочу работать в профессии, я хочу театра, а не кататься на коньках. Не хочу делать кому-то операции или править страной. Ну, вы понимаете, о чем я — сейчас много таких проектов на телевидении.
Я хочу быть именно артисткой! Так что жду неожиданных предложений. Но пока их нет. Видимо, потому, что я ассоциируюсь с определенным амплуа. Я понимаю, что «Екатерина» — это моя визитная карточка, мне от нее никуда не деться. И вообще от имени этого никуда не деться: дочку я тоже Катериной назвала. (Смеется) Поэтому сейчас я полностью открыта для молодых режиссеров: только на них и делаю ставку. На людей, которые не видели особо моих работ и захотят что-то со мной придумать, предложат абсолютно иной образ — я готова, открыта для экспериментов. Серьезно задумываюсь, чтобы объявление во ВГИКе повесить! Пусть это будут студенческие работы. Вот это мне интересно.
Марина, действие картины «Екатерина» происходили в Санкт-Петербурге, у вас с этим городом тоже особые отношения. Вы ведь столько лет там жили… Да! Там масса «моих» мест, где мне было хорошо, где я гуляла с друзьями, играла в казаки-разбойники.
А мыслей туда переехать нет? Нет. Питер остается частью моей жизни, это моя колыбель по большому счету. Несмотря на то, что я не родилась в нем, этот город сделал меня такой, какая я есть. Бесконечные походы в Эрмитаж, на выставки, в театры — вся эта культурная история отразилась на мне. Мы метшемся, меняется наше понимание себя в этом мире. И сейчас я вижу себя в Москве. Но всегда с радостью возвращаюсь в Питер. И он приветливо меня принимает. Вот недавно мы с мамой ездили туда на несколько дней. Сошли с поезда — льет традиционный питерский дождь, а через 10 минут светит солнце, и все 5 дней, что мы там находились, была аномально хорошая для Петербурга погода. Когда к чему-то относишься с любовью, получаешь отдачу. По такому принципу я живу.